Непраздный вопрос: роль женщин в современной Бразилии
Тренд на расширение участия представительниц прекрасного пола в политике, кажется, постепенно захватывает весь мир. Еще несколько десятилетий назад женщина во главе государства выглядела непривычно (если это, конечно, не монаршая особа), а к способностям женщины управлять страной или даже принимать участие в таком управлении мужская половина человечества относилась скептически. Сейчас ситуация поменялась: мир следит не только за строгой «канцлерин» Ангелой Меркель, но и за упорной Мишель Бачелет (Чили), и за немного кокетливой Терезой Мэй (Великобритания), и за суровой Далей Грибаускайте (Литва), и за неутомимой Беатой Шидло (Польша). И это не говоря о том, что в недавнем прошлом список женщин-глав государств и правительств был еще длиннее, однако некоторые из них уже сложили свои полномочия и передали бразды правления вновь избранным политикам мужчинам (среди таких главы Аргентины, Коста-Рики, Финляндии, Дании).
Для государств Латинской Америки – или шире Латино-Карибской Америки – «женский вопрос» всегда был непростым. Можно говорить, что у него есть два измерения: непосредственно политическое участие женщин и проблематика гендерной дискриминации и взаимодействия полов. Такое условное членение проблемы характерно и для Бразилии.
Формальный аспект политического участия вполне прозрачен и не отличается от многих других стран мира: женщины имеют равные избирательные и политические права, могут избирать и быть избранными. Интересно, кстати, что бразильское суфражистское движение опередило свои аналоги в некоторых даже более развитых государствах: возникнув на рубеже 1900-х, оно уже к 1930-м смогло добиться избирательного права для женщин сначала на уровне одного из штатов, а затем и на общефедеральном. Окончательно право женщин участвовать в выборах было закреплено в Конституции 1946г. Что примечательно, иногда утверждается, что бразильское суфражистское движение было таким успешным потому, что оно по своей внутренней логике отличалось глубоким консерватизмом, а также было далеко от радикальных и экстремистских методов.
Хотя женщины получили право избираться и избирать, на практике это не сразу дало результаты. Так, женщины стабильно избирались главами городов, но при этом не имели фактически никакого представительства своих интересов в парламенте, а также на уровне федерального правительства на протяжении большей части ХХ века. Впервые женщина стала членом правительства только в 1979 г. (министр образования и культуры при президенте Жуане Фигейреду), и впоследствии эта практика стала традиционной. Самыми гендерно паритетными, насколько это возможно, были правительства Л.И. да Силва и Д. Руссефф, в действующем правительстве две женщины.
Сегодняшнее женское движение в Бразилии сосредоточено уже не на избирательных правах, а в более широком смысле на искоренении гендерной дискриминации и на закреплении отдельных прав женщин. Основная деятельность лежит в плоскости репродуктивных, экономических и трудовых, и, конечно же, политических прав.
В трудовой и экономической сфере женщины борются за равные с мужчинами зарплаты: по данным Всемирного Банка, в 2008г. средняя зарплата женщин составляла примерно 84% зарплаты мужчины на аналогичной должности. Исследование Всемирного Банка также демонстрирует, что разница в зарплатах, как правило, никак не связана с личными или профессиональными качествами работников, а является результатом общей дискриминационной гендерной политики экономических субъектов.
Отдельно стоит борьба женщин за свои репродуктивные права, за использование или неиспользование контрацептивов. Ключевой вопрос здесь, конечно, легализация абортов. Сейчас они разрешены только в случае изнасилования или угрозы жизни матери, а также если у плода обнаружена анэнцефалия (с 2012 г.). Ограничение доступа к легальному прерыванию беременности способствовало переходу абортов в «подполье», по разным оценкам, в год порядка миллиона бразильских женщин обращаются в нелегальные клиники для совершения абортов. Незаконное прерывание беременности часто оборачивается серьезными последствиями для женского здоровья, так, в год в отделения неотложной помощи по всей стране поступает не менее 250 тыс. женщин после неудачных абортивных процедур.
Обсуждая роль женщин в бразильском обществе нельзя не отметить еще один аспект: гендерное или домашнее насилие, а также «мачизм» в более широком смысле. Для многих стран ибероамериканской политической и культурной традиции характерна эта проблема, и Бразилия, к сожалению, не исключение. Ошибочно было бы думать, что это как-то связано с уровнем развития государства, в развитой европейской Испании, например, домашнее насилие возведено в ранг общегосударственных проблем, а методы борьбы с ним обсуждаются на самом высоком уровне.
В Бразилии ситуация с гендерным насилием весьма удручающая: на каждые 100 тысяч женщин приходится 4,8 убийств и 48,1 изнасилований, в 2015 г. 18% женщин хотя бы один раз за год оказались жертвой домашнего насилия (физического, сексуального или психологического).
Самым тревожным трендом стал рост летальных исходов в случаях гендерного насилия среди чернокожего населения Бразилии: с 2003 по 2013 гг. их количество увеличилось на 54%. К слову, почти всегда жертвы знали своих обидчиков, это либо члены семьи, либо нынешние или бывшие партнеры. При этом полноценные данные о домашнем насилии получить непросто, по данным опросов, 52% женщин предпочитает молчать о любом типе агрессии в отношении себя.
Бразильским женщинам непросто преодолевать сложившиеся в обществе стереотипы и разрушать во многом архаичные паттерны социальных отношений. Однако этот процесс идет, и пока нет признаков того, что в стране, где большинство населения составляют женщины, женское движение планирует сворачиваться и останавливаться на достигнутом.
