У холмов есть отряд
В начале 80-х годов для популярной бразильской музыки наступили сложные времена. До этого местная музыка представляла страну в весьма выгодном свете: будто бы здесь в угоду остальному миру непрерывно работал конвейер новых стилей (самба, босса-нова, тропикалия). Но северные сотоварищи по музыкальному цеху тоже не стояли на месте, поскольку всё больше и больше новых стилей конца 70-х задвигали классический рок на второстепенные роли. Добавить к этому непрерывное шебуршание лейблов и коммерциализацию музыки в целом – и вот оказывается, что Бразилия уже отброшена от продолжающейся музыкальной революции.
Лёгкий спойлер: нет, в этот раз бразильцы не придумали новый стиль. Музыканты осваивали новые инструменты и технологии, а также уже привычно протестовали по всем мыслимым актуальным поводам. Решался вопрос формы, которая основывалась на уже существующих порядках.
В этом плане крайне интересная ситуация сложилась в новом для страны городе. В 1960 году столица Бразилии была перенесена из Рио-де-Жанейро в Бразилиа, город, который был построен при 21-м президенте Жуселину Кубичеке. Застройка Бразилиа была осуществлена по проекту знаменитого архитектора Оскара Нимейера. Убежденный коммунист, Оскар был вдохновлён внешним видом некоторых советских улиц, поэтому в городе есть здания, отдаленно напоминающие российские хрущёвки.
Город-утопия играл весьма важную роль. Ходило множество слухов о том, что власть просто захотела покинуть протестующий Рио и таким образом на время обезопасить себя. При этом с самого начала в городе была неспокойная обстановка. Строителей принудили покинуть место, которое они же и строили (хотя обещали оставить их там), поэтому вокруг границ Бразилиа создалась непростая криминальная ситуация – недовольные творцы теснили новых «бразильянцев» (тех, кто живёт в стране Бразилия называют бразильцами, но жителей города Бразилиа – бразильянцами).
На протяжении последующего десятилетия бразильская диктатура навязывала свои условия, оказывая существенное влияние на культурную жизнь, но ближе к концу 70-х ослабила хватку. Наступал экономический застой, и вместе с тем на свет появилось новое поколение, готовое к решительным переменам. В случае со столицей приставка «новое» была тем более оправдана: молодые люди того времени были одними из первых, кто родился на месте недавно основанного «города-парка» (к слову, сейчас население Бразилиа составляет около трех миллионов человек).
Как это часто бывает, в эпицентре будущих событий оказалась бунтующая молодёжь. В Университете Бразилиа (Universidade de Brasília, сокр. UnB) музыкальная тусовка крутилась вокруг самого активного десятка людей. Костяк этой команды располагался в кампусе под названием Colina (порт. холм, возвышенность), поэтому парни недолго думали над вывеской, назвавшись Turma da Colina (порт. отряд холмов). Но это забегая вперёд, а пока четверо самых активных щеглов общежития играли настоящий панк. Группа называлась Aborto Elétrico (порт. электрический аборт) и просуществовала всего лишь четыре года (1978–1982), зато каждый из этих людей в дальнейшем стал частью местного протестного движения. Кроме, как ни странно, главного идеолога этого панк-квартета Андре Преториуса, южноафриканца из семьи высокопоставленного чиновника, который волей дипломатического случая оказался с семьёй в Бразилии.
Андре родственников недолюбливал и активно искал выходы для своей энергии. Обладая нестандартной для бразильца внешностью (голубоглазый блондин под два метра ростом), Преториус, ко всему прочему, в подростковом возрасте осознал свою бисексуальность и совершенно не знал, что с этим делать. В 1978, в 17 лет, в баре Taberna, он знакомится с Ренату Манфридини (который вскоре взял себе псевдоним Ренату Руссу, в честь Жана-Жака Руссо). Этот паренёк тоже пребывал в смятении: буквально только что он сообщил своей матери, что не женится на Ане Пауле, своей подруге: «Извини, мама, но мне нравятся мужчины». Та едва не лишилась чувств, но взяла себя в руки, попросив только не водить домой «ну… этих самых».
Нетрадиционная сексуальная ориентация, как оказалось, была лишь предлогом – бывает же. Прежде всего молодых людей объединяла страсть к новой музыке: и Андре, и Ренату хорошо владели английским и разбирались в модных веяниях. Прознав про панк-революцию, молодые и веселые герои стали резво осваивать трёхаккордные комбинации. От этих времён у дуэта остался целый альбом демо-набросков. В это же время к ним присоединились братья Флавиу и Фе Лемос, играющие на басу и ударных, и группа стала создавать стремительную и шумную музыку. Название команды, Aborto Elétrico, имеет свою историю. Начинающие музыканты были возмущены жёстким разгоном демонстрантов в их городе: одну из протестующих, беременную женщину, ударили электрошокером, что закончилось фатально для неродившегося ребёнка.
Cборник первых записей AE в не очень хорошем качестве, зато позволяющий разглядеть потенциал
Первый опыт записи не прошёл для группы зря (позднее новые банды участников Aborto Elétrico будут использовать полученные навыки для уже своих записей), но остался незамеченным для широкой публики. На группу, однако, обратили внимание в студенческой среде. Где это видано: накуренные детишки-мажоры орут дуровоплем под яростную музыку? «Бросьте, чиновникам-то мы, конечно, не верим, но что их дети о себе возомнили?» – утверждал безымянный студент из соседнего кампуса университета и, чуть подумав, добавлял: «Хотя что-то в этом есть».
Конечно, в этом что-то было: если ты молод, ты протестуешь, а твоё происхождение не имеет значение. Хотя, постойте, всё-таки имеет: вскоре после первого шоу группы Андре Преториус возвращается в ЮАР для службы в армии и поддержки апартеида. Ренату берёт в руки гитару и вместе с братьями Лемос уединяется в их доме для репетиций, а также для создания мерча группы (плакатов и футболок). Теперь всё серьёзно. Флавиу и Фе отвечают за ритм-секцию, а Ренату пишет лиричные песни о смерти и несправедливости. По свидетельству своих одногруппников, в обычное время Руссу тих и незаметен, зато когда требуется, вполне способен обнажить душу на сцене.
Спустя два года Преториус возвращается в Бразилию, успев поучаствовать в партизанской войне против партизан Анголы и Мозамбика, но остаётся не у дел. Тот чирк спичкой «электроаборта» разжёг пламя, и теперь уже сразу несколько групп делили бразильянскую сцену. Главная университетская группа развалилась: Фе и Флавиу основали Capital Inicial (порт. изначальная столица), а Ренату создал Legião Urbana (порт. урбанистический легион). Преториусу, впрочем, уже было не до этого: первая песня Aborto Elétrico под названием «Я хочу быть наркоманом» стала для него пророческой – он подсел на тяжелые наркотики (композицию, к слову, написал Ренату, который наркотиками особо не увлекался).
Это вовсе не означало конец движения Turma da Colina. Скорее наоборот, его расцвет: студенты подросли и ловили волну уже в качестве профессиональных музыкантов, оставаясь при этом мальчишками. В это время в поле зрения появляется ещё один бразильянец, Филипе Сеабра. Музыкант, который вырос между Нью-Йорком и Бразилией, сколачивает банду под названием Plebe Rude (порт. суровый плебс), которая поначалу играет отвязанный панк, но достаточно быстро устремляет свой взор на набирающую популярность «новую волну» и пост-панк. Ближе к середине 80-х на команду обращают внимание и известные лейблы Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро. Группа участвует в известных фестивалях и с успехом продаёт свои первые записи, качество которых улучшается от альбома к альбому.
Исторический для многих начинающих групп фестиваль Mixto Quente
Первое же известное выступление «плебсов» произошло совместно с новой группой Ренату Legião Urbana. 5 сентября 1982 года они пожаловали на рок-фестиваль в городе Патос-де-Минас, штат Минас-Жерайс. Каждая из команд не очень-то стеснялась своей лирики, исполняя песни с политическим уклоном, поэтому немудрено, что участники и Plebe Rude, и Legião Urbana были арестованы после своих выступлений. Отпустили их достаточно быстро, когда полиции стало известно, что они из Бразилиа: а ну вдруг эти ребятки окажутся детьми влиятельных политиков? Таково было время гласности в стране, где перестройки не существовало, но диктатура тоже шла к своему закату.
Первый заметный клип молодой группы Legião Urbana: ещё в золотом составе с басистом Ренату Рошей
Если популярность Plebe Rude шла по нарастающей, то к Legião Urbana известность пришла практически сразу. Ренату угадал с составом группы, который устаканился очень быстро (гитарист Даду Вилла-Лобус, барабанщик Марселу Бонфа, а чуть позднее также басист Ренату Роша) и на-гора стал выдавать такие песни, которым позавидовал бы сам Роберт Смит из The Cure, если бы слышал о бразильских коллегах в то время. Холодный и мелодичный пост-панк, помноженный на актуальную лирику (некоторые названия песен с первого альбома: «Нефть будущего», «Поколение Кока-Колы», «Уже поздно»), не мог не обратить на себя внимание лейбла EMI. И вот она, популярность, получите, распишитесь.
Но Ренату это тяготило. Он практически не брал в руки музыкальные инструменты: после неудачной попытки самоубийства, по слухам, от неразделенной любви, он повредил запястья. На одном из самых крупных концертов группы на столичном Стадионе Мане Гарринчи произошло столкновение фанатов с полицейскими, что привело к давке. Более 50 человек были арестованы, около 300 получили ранения. После этого Руссу, побаиваясь публичных выступлений, убеждает группу сосредоточиться на студийной работе. Примерно в это же время из группы за пристрастие к алкогольным напиткам выгоняют Ренату Рошу. Несмотря на пертурбации, «Легион» выходит на пик студийной активности, записывая в конце 80-х – начале 90-х свои лучшие альбомы: по ним можно проследить, как звучание группы меняется в сторону стадионного, но не продажного, рока.
Главная песня Ренату Руссу, «Кабокло-вестерн» о представителе коренной бразильской народности кабокло, молодом человеке по имени Жуау Санту Кристу. Он находит свою семью мёртвой и отправляется мстить в Салвадор, но по пути встречает барышника, которой идёт в столицу и отправляется за ним. По пути Жуау начинает жизнь мошенника, влюбляется в красавицу Марию Люсию, и пытается свернуть с выбранного им пути. Но увидев, что Мария Люсия предпочла его конукурента, Жеремию, Жуау вызывает его на дуэль.
Братья Лемос тоже времени зря не теряли. Немного опоздав к началу праздника, они лишь в 1986 году записали свой первый диск, куда вошли песни, которые исполнялись группой вживую в течение первых лет существования.
На место вокалиста Лемос пригласили Диньо Оуру-Прету. Прослушивание проходило в их доме (там, где совсем недавно они сами делали мерч для AE), и после исполнения знаковой песни «Психопат» 19-летний Диньо, сын потомственных дипломатов, был принят в группу. Состав был укомплектован гитаристом Лору Джонисом, и спустя недолгое время группа выступила всё в том же бразильянском университете, своеобразном трамплине в мир большой музыки для наших героев. По-настоящему крупно Capital Inicial засветились на смотре новых талантов на фествале Mixto Quente, который проходил на двух пляжах Рио-де-Жанейро.
Обратите внимание, что Диньо выступает в футболке с логитипом Legião Urbana: бразильянское братство!
Критики наконец обратили внимание и на бразильянскую сцену (на этом же фестивале выступали и уже известные нам Plebe Rude), хотя музыка для масс (читай: MPB) производилась в основном в Сан-Паулу и Рио.
Этим руководствовались Capital Inicial, когда на волне мало-мальского успеха задумали переместиться в Сан-Паулу. Решение верное: по удачному стечению обстоятельств, группу выбирают в качестве разогревающей для Стинга, который как раз заехал в Бразилию со своим турне. Тогда же группа записывает свой дебютник на известном лейбле PolyGram (что автоматически приравнивается к успеху – раскрутка как-никак) и распродаёт его тиражом 250 тысяч копий, что для Бразилии тех времен является результатом очень примечательным. На альбоме присутствует и наследие Aborto Elétrico: Ренату нисколько не возражает против использования совместно написанных песен. Как раз они и становятся первыми хитами Capital Inicial, но уже через несколько лет четвёртка докажет, что они сами способны писать неплохие песни, три следующих пластинки выходили одна за другой раз в год всё на том же лейбле.
Один из первых хитов группы, Fátima, написан на стихи Ренату Руссу
Чуть погодя, наши старые знакомые Plebe Rude записывают свой второй лонгплэй Nunca Fomos Tão Brasileiros (Мы никогда не были настолько бразильцами). Торжество восьмидесятнического поколения MTV, микс из музыки новой волны и надежд, которые вновь и вновь рождались в уже окрепших умах молодых людей, только что сбросивших диктатуру или просто наблюдавших за её окончательным разложением. Именно во второй половине 80-х наконец стало понятно, что никаких движений больше не существует (кроме совсем уж местечковых – о них речь впереди), а есть одни большие буквы MPB, которые подминают под себя различия городов и эпох. Всё чаще молодые команды оказываются заброшенными в миксеры лейблов, но так ли это плохо? Песни этих групп до сих пор распевают хором на стадионах – значит, для чего-то этот коллективный труд был нужен.
Так или иначе, движение Turma da Colina закончилось. Резюмируя, можно сказать, что оно существовало всего пару лет как университетская тусовка нового престижного вуза страны. В дальнейшем три группы этого маленького междусобойчика – Legião Urbana, Capital Inicial и Plebe Rude – достигли популярности на территории всей Бразилии, но это не означало, что их протестный дух на этом иссяк. В текстах песен всех трёх команд без исключения постоянно проскальзывали остросоциальные темы: просто теперь их слушателями были не одногруппники с бутылками пива и косяком в руке, а крупные стадионы, на которых наконец-то можно было выступать без оглядки на власти.
По странному совпадению, в 1988 году с другой стороны океана приходят грустные вести: в возрасте 27 лет умирает Андре Преториус – от героинового передоза, как и его панк-кумир Сид Вишез. О его жизни на протяжении 80-х было мало что известно: по некоторым сведениям, он постоянно перемещался между Европой и Северной Америкой, работал на студии звукозаписи и сидел на тяжелых наркотиках. Скорее всего, всё это правда. Как и то, что после того как Андре «уехал в Африку убивать негров» (цитата Ренату Руссу в интервью на вопрос о пропавшем друге), в движении он больше не участвовал.
В 1989 Руссу узнаёт о том, что он ВИЧ-положительный. Его группа не прекращает деятельности: Legião Urbana записывает ещё три альбома и поддерживает творческую активность до самой смерти Ренату в возрасте 36 лет в 1996 году. У него остаётся приёмный сын Жуилиану, рожденный от суррогатной матери. Сейчас ему двадцать восемь, у него есть татуировка в честь отца (в форме гитары – символа группы) и открытый спор с родственниками Ренату по части наследства (в частности, с мамой Руссу). В 2015 скончался басист Legião Urbana Ренату Роша, который был изгнан из группы в 1989 году. С тех пор он вёл саморазрушительный образ жизни, получая, однако, отчисления от продаж альбомов. В 2012 с ним вышло грустное интервью о его жизни на улице – странно, что никто из бывших коллег не обратил тогда на него внимания. Гитарист Даду Вилла-Лобус и барабанщик Марселу Бонфа изредка участвуют в мероприятиях по поводу годовщин своей бывшей группы – никаких серьёзных воссоединений, но всё же.
С группой Capital Inicial всё в порядке. Костяк остался всё тем же: братья Лемос отвечают за ритм-секцию, Диньо Оуру-Прету продолжает петь. Последний покидал команду на несколько лет в середине 90-х, но затем группу больше не оставлял – они и правда лучше смотрятся вместе. Достаточно беглого взгляда на один из последних концертов группы, чтобы понять, что они пользуются отточенной формулой успеха, до сих пор смешивая свои песни с композициями авторства Ренату Руссу.
Plebe Rude также пережили спад популярности в середине 90-х, распавшись до 1999 года, но с тех пор снова стабильно собирают концертные залы страны. Последний на данный момент альбом группы вышел три года назад. Лидер коллектива Филипе Сеабра со временем становится всё больше похож на комедийного актёра Сета Рогена, но от этого никто из них не проигрывает: группа по-прежнему катается в относительно успешные турне. Один из лучших концертов последнего времени, Rachando Concreto Ao Vivo, вышел на DVD в 2011 году.
В наше время столица Бразилии не может похвастаться какими-то действительно важными музыкальными открытиями, но это не означает, что никакой активности там нет. Бразильянская молодёжь по части культурной жизни также повлияла на соседние штаты, в особенности Гояс, которым она окружена географически. Первое поколение, во всех смыслах, людей на этой земле породило такое движение, как Turma da Colina – и это было началом начал для всей бразильянской сцены. Вышли из него всего лишь три группы, но эти студенты, так или иначе, повлияли на все следующие поколения музыкантов, которые обязательно указывают в качестве своих учителей «холмовой отряд». Так что заголовок второго альбома Plebe Rude оказался пророческим Nunca Fomos Tão Brasileiros (Мы никогда не были настолько бразильцами).
